Как колоть на два фута дальше, чем любой англичанин - значение выпада в Англии Тюдоров

Одним холодным вечером, где-то между 1595 и 1598 годами, полдюжины модно одетых людей вошли в гостиницу в Уэллсе, Сомерсетшире. Их почетным гостем был красивый итальянец, известный Винсентио Савиоло из Падуи, держатель фешенебельного учреждения в Лондоне, преподаватель танцев, баллистики и новомодного искусства рапиры лондонским придворным и их окружению, чуткому к моде.

Общение естественным образом вскоре повернуло на фехтование. И пока разливали вино и пиво, разговор стал громче. Итальянец, разгоряченный вином и вниманием слушателей, заявил, что за все те годы, что он провел в Англии (а он прибыл в 1590 году) «не нашлось ни одного англичанина, который бы смог хоть раз коснуться его в бою на рапирах, или рапирах и кинжалах».

Уху Елизаветинца такое было слушать тяжело. Это означало, что фехтовальщики, подготовленные англичанами, как новички, так и профессионалы, были настолько неадекватны, что не могли даже нанести удачного удара человеку. Естественно, местные бойцы были приведены в готовность Задетым Англичанином.

Менее чем через полчаса, в гостиницу вошел высокий человек и, сняв шапку, приблизился к джентльменам. Это был Бартоломью Брамбль, аккредитованный в Уэллсе мастер защиты. И его почтение нисколько не было неуместным, поскольку он, в конце концов, был «человеком своих рук», а группа, к которой он приближался, состояла из знати.

Брамбль носил шапку - принадлежность людей низкого и среднего сословий - и он снял ее, чтобы показать уважение к дворянам. Савиоло, как описано ниже, носил золоченую рапиру, признак высокого сословия

Теперь представьте, как они опешили, когда этот парень не только приблизился к ним, но и осмелился сказать: «Не будет ли маэстро Винсентио столь любезен, что разделит со мной кварту вина».

Подобного рода предложение должно было быть совершенно учтивым способом подружиться в таверне или общественном заведении

«Вылитый» аристократ, Винсентио отпрянул назад:
- Почему ты предлагаешь мне кварту вина?
- Потому, сэр, что я слышал, что вы известный боец на своем оружии.

А Задетый Англичанин добавил:
- Маэстро Винсентио, я прошу приветствовать его. Это человек вашей профессии.

Здесь англичанин уязвил самолюбие итальянца. Несмотря на свои претензии, Винсентио Савиоло оставался всего лишь мастером защиты (рабочий класс), а не дворянином

- Моей профессии? - Винсентио закрутил свою козлиную бородку, - Какой моей профессии?
- Ну, он - мастер Благородной науки защиты.
- А, - сказал мастер Винсентио, - Бог его не обидел. - И он повернулся, чтобы вернуться к разговору.

Но Бартоломью Брамбль не отставал. Только не после той истории с Одним касанием! Он снова протянул свою кварту вина итальянцу. Раздраженный, Винсентио посмотрел вверх:
- Мне не нужно твое вино.
- Сэр, у меня в городе школа защиты. Не будете ли вы столь любезны, чтобы пойти туда?
- Твоя школа? Что я буду делать в твоей школе?
- Фехтовать со мной, - ответил мастер, - на рапирах и кинжалах, если угодно.

Это абсолютно учтивое предложение, совершенно очевидно, угрожало репутации Савиоло

- Фехтовать с тобой? Если я начну фехтовать с тобой, то всажу тебе в глаз один, два, три, четыре удара сразу. - И Винсентио демонстративно поднял золоченый эфес своей рапиры к яркому свету.
- Что ж, если вы можете такое сделать, тем лучше для вас и хуже для меня. Но в действительности, мне трудно поверить, что вы можете поразить меня. Однако я снова сердечно прошу вас, добрый сэр, отправиться со мной в мою школу и фехтовать со мной.
- Фехтовать с тобой? - спросил Винсентио. - Ради Бога, - вспылил он, - мне зазорно фехтовать с тобой.

Сказать «зазорно», означало сказать «ты недостоин моего положения»

Что сделал Брамбль: не успело еще «зазорно» итальянца разнестись по залу, как большой кулак англичанина ударил Винсентио в челюсть. Тот опрокинулся, кувыркнулся и упал, ткнувшись ногами в барную решетку. Его рапира покатилась по полу. Тут же вскочив на ноги, итальянец положил правую руку на кинжал, а указательный палец левой направил на мастера, прошипев: «За это ты будешь гнить у меня за решеткой год, два, три, четыре».

Безоружный Брамбль, стоя лицом к лицу с тяжело вооруженным итальянцем, схватил наполовину полный бурдюк с пивом и со смаком опустошил его тому в лицо: «Ну что ж, раз вы не хотите вина, может, выпьете со мной пива? Я пью со всеми трусливыми жуликами Англии, и вы - самый трусливый из них всех». На этом они закончили. Видимо, друзья Савиоло оттащили его.

Здесь надо отметить важный момент: ни один из благородных друзей Савиоло не пришел ему на помощь. Они легко могли посадить Брамбля в тюрьму. Вместо этого, кажется, происходящее их сильно забавляло или доставляло удовольствие, так что они не хотели вмешиваться

Характер дуэли: даже под тяжестью двойного физического оскорбления она оказалась невозможной. В конце концов, некто с высокими социальными претензиями не мог вызвать на поединок «обычного механика». А хозяин гостиницы, вероятно, позаботился о том, чтобы в спор Брамбля с известными клиентами не вмешалась холодная и твердая рука государства.

Однако Савиоло, который бы ничего не приобрел, и все бы мог потерять, если бы его мастерство было проверено на местном мастере, получил возможность доказать, что он действительно был законченным сторонником макиавеллизма. Случайно столкнувшись с Брамблем на следующее утро, он притворился добряком, отвел Брамбля к галантерейщику и купил ему несколько шелковых пуговиц: «Вы помните, как унизили меня вчера? Вы заслуживаете порицания, а я - похвалы. Я научу вас колоть на два фута дальше, чем любой англичанин».

На один шаг дальше

Последнее хвастовство Винсентио можно интерпретировать как одно из самых ранних упоминаний о выпаде. Хотя эта атака пропущена в репертуаре, представленном в его книге: атаки Винсентио преимущественно построены на шаге, острие направляется в цель с шагом вперед.
Однако, как указывает Гуглер (Gaugler), Вигджиани (Viggiani, 1575) уже упоминал большой шаг правой ногой. И Мароццо (Marozzo, 1536) включил Длинное острие (punta lunga), вытягивание руки совместно с дополнительным движением правой ногой после выполнения шага.

Судя по иллюстрациям из Мейеровского «Gruendtliche Beschreibung» 1570 года, там изображается что-то, очень похоже на выпад с рапирой, как к неподвижной мишени, так и во время стычки.

Так можем ли мы считать, что своим примирительным предложением Винсентио открыл Барту Брамблю свой «секретный бочонок»? Действительно ли это билет для Брамбля в новый мир изысканности и новшеств? Или выпад уже был составной частью боевого репертуара мастеров? В конце концов, Брамбль чувствовал себ я достаточно уверенно, чтобы предлагать Савиоло шанс сразиться на очень специфичном оружии, выбранном самим итальянцем...

Знак времени

Чтобы лучше понять роль комплексной атаки выпадом в фехтовании 16 века, нам необходимо узнать, каковы были ее функции. В сценарии боевого противоборства тактически сильная сторона выпада в элементе неожиданности, который он добавляет при работе с дистанцией. Но он требует полностью прямолинейной передачи, чтобы нанести ущерб оппоненту: прямая рука абсолютно необходима для передачи всей силы выпада в, и сквозь мишень. Это означает, что, так как вес тела толкается вперед через выпрямление задней ноги, он должен быть сильно сфокусирован на очень незначительной поверхности острия.

Однако это преимущество неожиданной атаки издалека, вероятно, играло лишь незначительную роль в родной боевой культуре Елизаветинской Англии. Опытный соперник был бы в состоянии использовать в своих интересах линейный характер атаки: либо перемещением атакуемой части тела (с помощью вольты), либо используя преимущество замечательной устойчивости своей Правильной Защитной Стойки. Последняя могла обеспечить возможность мощной и быстрой как молния контратаки в запястье или предплечье атакующего выпадом.

В английской системе Благородного искусства, правильные и ложные времена обеспечивали простую, но точную сетку классификации действий нападения и защиты в соответствии с относительной скоростью. При выполнении выпада вовлекаются различные части тела, используются правильные времена руки, тела и ног. Чтобы достать противника, рука должна быть выпрямлена, а вес всего тела должен быть ускорен из состояния покоя до скорости, необходимой для пробивания цели.

Из этого следует, что его можно было прервать движением руки (останавливающий удар), временем руки и тела (может быть, защитой и отклонением назад верхней части корпуса), а также временем руки, тела и ноги (вольта). Раз так, выпад не мог играть большой роли в наступательном репертуаре мастеров.

Длинная рука закона

Множество второстепенных авторов современности назвало выпад средством, расширяющим зону досягаемости фехтовальщика. Возможно, это верно для рапиры. Но если вы рассматриваете Истинную досягаемость как расстояние между самой удаленной точкой вашего нападения (vulgo, острие) и самой ближайшей целью для контратаки клинком противника (запястье или предплечье), вы не сможете не признать, что, имея оружие равной длины, выпад никак не увеличивает Истинную досягаемость. Не важно, выпад это или прямой укол, шпагой, саблей или рапирой - острие становится опасным только после прохождения гарды противника. В этот же момент острие оппонента начинает нести ту же угрозу вашему собственному предплечью.

Оружием, управляемым только одной рукой, очень трудно получить увеличение Истинной досягаемости. Сэр Вильям Хоуп (William Hope) строго запрещал своим студентам браться за навершие оружия, чтобы получить преимущество в несколько дюймов. И я видел некоторых современных фехтовальщиков на саблях, делавших нечто вроде пистолетной рукоятки, зажимая навершие в ладони, для получения дюйма или двух. Боевой фон мастеров Средневековья и Эпохи Возрождения, однако, сильно отличался. Репертуар любого наставника или мастера включал как клинковое, так и древковое оружие. И с этой стороны мы можем найти исторические прецеденты выпада, выполняемого с увеличением Истинной досягаемости.

В главах о шесте, пике и алебарде немца Иоахима Мейера (Joachim Meyer) приведены одни из самых научных инструкций по использованию этого оружия. Древковым оружием, учитывая его вес, обычно управляли двумя руками. Это фактически сужало Истинную досягаемость до двух третей полной длины оружия, считая от передней руки.

Мейер, однако, на одном из листов, озаглавленном «Фехтование алебардой» (Fechten mit der Helleparten), изображает двух фехтовальщиков, запечатленных в одноручных защитном и атакующем действиях с шестом (фигура 4). Обратите внимание, что фехтовальщик слева вверху достигнув максимального выпада, добавил, по крайней мере, три фута к Истинной досягаемости, перехватив шест за нижний конец правой рукой.

Единственный выход избежать огромного увеличения зоны досягаемости для фехтовальщика справа - отступить назад выпадом, перехватив оружие за нижний конец, поместив его по диагонали между собой и оппонентом, уперев в пол.

Это, конечно, дает огромную нагрузку на правую руку бойца, выполняющего выпад. И если фактическая скорость выпада была достаточной, чтобы удержать конец шеста на траектории удара, то управлять им оказывалось практически невозможно. Видимо, это был прием, который нельзя выполнять сколь угодно часто в реальной схватке.

Рисованное представление выпада в источнике, который предшествует учению Винсентио Савиоло на двадцать лет, могло бы привести нас к предположению, что предложение смелому Барту Брамблю «научить его, как колоть на два фута дальше, чем любой англичанин...», возможно, не было всем тем, что приняли последующие авторы.

В связи с этим, приведенный выше случай с поездкой Винсентио в Сомерсетшир, Уэллс, дает нам, вероятно, самое важное наставление о том, как создавать и поддерживать репутацию непобедимого фехтовальщика: «Не принимайте вызовы, которые могут окончиться неблагоприятно для вас».

Gaugler, William. (1998). The History of Fencing: Foundations of Modern European Swordplay. Bangor, ME Laureate Press, p28.)