Детско-юношеский клуб военно-исторической реконструкции «Русский сокол»

Юный паж одной австрийской герцогини, некий Ульрих фон Лихтенштейн, настолько обожал свою госпожу, что пил воду, в которой она мыла руки. Мальчик вырос и стал воином-поэтом, посвятившим всю свою жизнь служению Прекрасной даме, которая, по правде сказать, и ногтя его не стоила. Именно этот легендарный немецкий рыцарь 13-го века и стал прообразом Дон Кихота. И он был не единственным сумасбродом в своей среде. Например, один пылкий итальянский рыцарь из Мантуи на балу был неожиданно для себя приглашен на танец неаполитанской королевой Иоанной. Рубака был настолько ошеломлен такой честью, что поклялся немедленно отправиться в чужие страны, победить там двух рыцарей и прислать их в качестве рабов предмету своего обожания. И он это сделал!

Вот такие нравы царили в средневековой Европе, последним Рыцарем которой стал благороднейший французский дворянин Баярд. Когда он погиб в бою, враждующие армии немедленно заключили перемирие, чтобы воздать герою последние почести. Его тело несли на носилках из копьев четыре капитана, по два от каждой из армий. Внук Баярда, кстати, не посрамил знаменитого деда и тоже умер красиво. Ему отрубили голову за связь с английской королевой Марией Стюарт, фаворитом которой этот юноша был.

А потом наступила унылая эра, когда модель поведения человека в обществе нередко стал определять принцип "Обмани ближнего, ибо ближний обманет тебя и возрадуется"…

Но рыцари возвращаются!

Знакомьтесь - один из прапраправнуков Пьера Террайля Баярда и потомков Ульриха фон Лихтенштейна, в миру Станислав Карпухин. Друзья называют его Стасом. По образованию он - врач-терапевт, но, чтобы содержать семью, 26-летнему доктору приходится зарабатывать хлеб насущный барменом в клубе "Fакел".

- Стас, с чего все началось?

- Еще в школе я увлекался батальными рисунками, а толчком к созданию детско-юношеского клуба военно-исторической реконструкции "Русский сокол" послужила трилогия Толкиена "Властелин колец". Битвы, единоборства, блестящие доспехи, мечи, солдатский быт, забытое слово "честь» - все это завораживало. Нашлись единомышленники. Начиналось все с бутафорских плащей из бабушкиных занавесок и деревянных шпаг, но постепенно увлечение вошло в серьезную фазу. Изучали энциклопедии, документы, фотографии, рисунки и уже по ним заказывали доспехи. Что-то удавалось делать и своими руками.

- Какой титул носит руководитель вашего клуба: великий магистр, гроссмейстер или, скажем, коннетабль?

- Поначалу мы предполагали нечто подобное, но потом поразмыслили и решили, что, если я где-нибудь в школе, например, назовусь "великим магистром", меня просто не поймут и не примут всерьез. Да и неудобно вести документацию. Поэтому мы с ребятами решили, что у нас будет "совет директоров". Вот почему я не "коннетабль", а генеральный директор клуба, который отвечает за координацию действий членов клуба на играх, полигонах, фестивалях, а также заключает договоры с владельцами спортзалов, в которых мы тренируемся. Впрочем, у томских тамплиеров (рыцарей храма) иерархия традиционная: там командует магистр, которому подчиняются капитаны и рядовые рыцари-храмовники.

- Кто и как кует вам доспехи и оружие?

- Полный набор готических доспехов стоит около 25 тысяч рублей. Хотя доспех доспеху рознь. Например, так называемые миланские доспехи "упаковывают" рыцаря в железо практически полностью: шило некуда воткнуть. Мои доспехи итальянской работы соответствуют середине 15-го века. Шлем у меня тоже миланский - бацинет, на солдатском жаргоне того времени именуется - "свиное рыло". Есть еще "собачьи головы", а также "сахарные" и даже "жабьи".

Доспехи изготавливают не из картона или жести, как некоторые, возможно, думают, а из настоящей листовой стали толщиной 1,5 - 2,8 миллиметра. Это не бутафорские, а реальные боевые доспехи, способные защитить их владельца от ударов холодным оружием.

- Что, и мечи стальные?

- Нет, мы используем стеклотекстолитовые клинки. По весу они соответствуют стальным, но не способны прорубить доспехи, хотя и могут причинить серьезные увечья. Поэтому все участники игр и единоборств облачены хотя бы в кольчуги, а многие имеют кирасы. Под кольчугу надевается специальная довольно толстая стеганка, набивняк, которая смягчает удары мечом и позволяет избежать переломов. Кстати, в клубе имеются и стальные клинки. У меня их даже два, в том числе и двуручный. Они предназначены для «железных» турниров, в которых мы, правда, еще не участвовали.

- Вы недавно вернулись из Новосибирска, где проходил исторический фестиваль. Чем вы там занимались?

- На станции-полигоне Кошево, что в пятидесяти километрах от Новосибирска, объединенный томско-северский отряд в количестве примерно 40 закаленных бойцов воевал с французской армией Людовика XI на стороне герцога Бургундского Карла Смелого. Наш отряд входил в состав роты итальянских наемников - кондотьеров. Всего на фестиваль съехалось около 900 участников, представлявшие воинов многих государств средневековой Европы, которые разделились на две армии. Например, нам пришлось участвовать в штурме нескольких городов-крепостей, сделанных на скорую руку из фанеры и подручных материалов.

- Потери были?

- На войне как на войне. По правилам каждому бойцу дается несколько "жизней", как в компьютерной игре. На этом фестивале тем участникам, у кого были серьезные доспехи, давали по пять жизней. Каждый пропущенный удар клинком отнимает одну "жизнь". Проконтролировать каждый взмах меча невозможно, поэтому каждый считает пропущенные удары сам. Дело чести - признать себя раненым или убитым и красиво упасть, если так сложилось по игре. Впрочем, есть опытные мастера, которые наметанным глазом отслеживают бой и отмечают тех, кто даже изрубленный в капусту не хочет "умирать". Таких не особенно жалеют и могут в схватке приударить побольнее, чтобы почувствовал, что ему уже пора на "тот свет".

- Какие города вы штурмовали?

- Многие. Удалось взять все, кроме Орлеана, который обороняли бурбонские войска. Их было не более семидесяти, а нас примерно 250 бойцов. Противник сделал неожиданную вылазку и опрокинул наши главные силы. Наша рота должна была прикрывать штурмующую колонну с тыла и закрывать дыры в боевых порядках. Но наш генерал с горящими глазами опрометчиво бросил кондотьеров в бой преждевременно. В результате главные силы наступающих были разбиты наголову и бежали. А мы ничем не могли им помочь, и сами были атакованы и рассеяны. Из нашего отряда в этом сражении уцелело только несколько человек. До сих пор не могу понять, почему мы проиграли битву,когда наши силы втрое превосходили по численности защитников города. Думаю, главная причина в том, что наш предводитель, который играл герцога Бургундского, не справился с ролью полководца.

Нам пришлось отступить к Дижону, чтобы успеть укрепить город до подхода французов и союзных им швейцарцев. Мы не ошиблись: к вечеру превосходящие силы французов и их союзников в количестве 400 бойцов осадили город, который обороняли бургундцы и мы, итальянские наемники - не более 200 солдат.

- Отбились?

- Во всяком случае мы проявили чудеса храбрости, а противник, особенно швейцарцы, еще и военную хитрость. Дело в том, что еще при штурме Берна бургундцы отбили у швейцарцев пушку, стреляющую, кстати, пластилиновыми ядрами, обернутыми в фольгу. При осаде Дижона хитрые швейцарцы подошли к воротам с белым флагом и предложили защитникам, бургундцам, продать им эту пушку. Пушка нужна швейцарцам, чтобы разбить ворота и ворваться в город. Ни мы, ни швейцарцы не знали, что в стволе орудия еще раньше практичные защитники Берна спрятали неприкосновенный запас города в виде нескольких банок тушенки, сгущенного молока и еще кое-чего, что наливают в граненые стаканы. В ствол-то никто не заглядывал! И вот швейцарцы, купив у дижонцев пушку, зарядили ее и готовились открыть огонь. Их союзники, бернские солдаты, поняв, что их заначкой сейчас выстрелят по воротам Дижона, подбежали к орудию и стали объяснять канонирам, что пушка, мол, наша, бернская, и вы не имеете права из нее стрелять. Не могли же они раскрыть тайну пушки, даже и союзникам! Началась потасовка. В жестокой сече солдаты перебили друг друга, а вышедшая из ворот города свежая дижонская гвардейская рота довершила уничтожение оставшихся в живых. В этом бою я был ранен. Ко мне подошел враг - швейцарский солдат и, видя мое плачевное состояние, учтиво осведомился, с кем имеет дело: графом, бароном или рыцарем. Я признался, что простой солдат, не дворянин. "За тебя выкуп не дадут", - разочарованно произнес швейцарец и предложил мне помочь добраться до лазарета. И действительно вынес меня с поля боя на плечах. Ему никто из наших не препятствовал, хотя все видели, что это солдат вражеской армии…

Архив новостей